Наиболее яркие истории об охоте на бурых медведей или гризли, запоминающиеся, потому что в них представлен Вечный Охотник, живущий в каждом из нас, имеют общий знаменатель, имя которому Испытание. Без определённых страданий невозможно адекватно подготовиться и достичь успеха в охоте на бурого медведя Аляски. Каждый час испытаниям подвергается всё: снаряжение, твой проводник или партнёр, ты сам. Многое зависит от психологического настроя и желания добыть этого медведя.
К 1980 году Кен Файнмен уже имел за плечами несколько охот на Аляске, три Африканских сафари и множество других охот. Труд хорошего адвоката в Штатах неплохо оплачивается. Но в тот год он решил впервые отправиться на остров Кодиак. В проводники выбрал только начинающего свою карьеру профессионального охотника Рона Уинна.
Охота проходила весной в горах подальше от побережья. Рон предупредил Кена, что погода на Кодиаке такая же непредсказуемая, как и характер местных медведей. Вызов был принят.
Каждое утро, выходя из палатки, проводник с клиентом имели возможность наблюдать на заснеженных склонах по несколько медведей. Но это были или медведицы с медвежатами, или ещё молодые особи. День за днём охотники месили глубокий снег на своих снегоступах. На седьмые сутки охоты во время короткой передышки Рон заметил очень большого медведя. Зверь нежился под весенними лучами на склоне горы, до которой ещё нужно было добраться. «Сможешь?» – спросил Рон адвоката из Нью-Джерси. Тот кивнул головой, а позже рассказывал: «Я был голоден и измотан. Все суставы ныли от долгих переходов. До темноты ещё оставалось около 10 часов. И я решил: всё или ничего. В тот момент ещё не осознавал всей глубины своего решения. Между нами и медведем простиралось снежное поле шириной в полторы мили, с редкими каменистыми островками, перерезанное руслами нескольких ручьёв. И ещё была гора, в действительности оказавшаяся огромным окаменевшим сугробом. Мы больше часа пробивались сквозь обледеневшие заросли. От режущего наста у меня потом все ноги были синие. А холодный воздух и напряжение вызывали головокружение. Позднее ещё и снег повалил».
«Когда мы начали подниматься в гору, – рассказывал мне впоследствии сам Рон, – я был уверен, что адвокатишка сломается. Готов был плюнуть на этого медведя. Оказалось, что подъём на снегоступах осуществить нельзя. Пришлось вырубить несколько палок и, втыкая их в наст, продвигаться вперёд. Через два часа мы почти достигли вершины, но не знали, что до финального свистка ещё три часа».
«Снегопад усилился, – вспоминал Кен. – Я брёл вслед за Роном и вдруг потерял его из виду за снежной пеленой. Тут-то по-настоящему и понял, в какой опасности нахожусь. Через несколько шагов чуть не попал в ловушку, в которую влетел Рон. Передо мной была дыра, а на дне занесённого снегом русла ручья лежал мой проводник».
«Я мог бы легко и шею сломать, но мне повезло, угодил прямо в куст, – рассказывал Рон. – Кен помог мне выкарабкаться, и мы пошли дальше. Перевалив через гребень, мы, чтобы не проваливаться, уже вынуждены были ползти на животах. Вот только медведя не было там, где он находился несколько часов назад! Оставалось только отдыхать, но мы не возражали, и мускулам и мозгам требовалась передышка. Вдруг я увидел медведя, когда он выходил из зарослей. Толкаю Кена, а он не реагирует. Когда до него дошло, что мечта его жизни в пределах досягаемости, он не смог встать, стрелял сидя в сугробе, потому что задницу не мог поднять. Первый выстрел был что надо, точно под лопатку, я видел. Но чёртов медведь стоял как ни в чём не бывало. После второго выстрела медведь упал. Кен бормочет: «Я попал, я попал!» А я его прошу, мол, стреляй же, зверюга только прикидывается!»
В тот момент Кен Файнмен даже в прицел не видел никакой крови, он знал, что попал, и был уверен, что хорошо попал. Но медведь поднялся на ноги и стал уходить в сторону зарослей. Получившие заряд адреналина охотники начали преследование. Им быстро удалось сократить расстояние, медведь истекал кровью. Примерно с 50 метров сначала Кен выстрелил с колена, и тут же Рон послал в медведя пулю из своего .375-го. Медведь зарылся носом в сугроб. К изумлению охотников, он встал и, шатаясь, пошёл на них.
В памяти Кена навсегда остался ужасающий вид, надвигавшегося на него огромного медведя. Позднее вес животного был приблизительно определён по размерам его шкуры, 600-630 кг! «Я помню голову размером с ванну и маленькие колющие бусинки глаз», – говорил Кен. Его четвёртый выстрел стал последним.
Вскоре ветер утих, небеса засияли весенней чистотой. Полная луна позволила Рону начать снимать шкуру. Но после 10 часов вечера даже он валился с ног от усталости. Завершение работы решили отложить на следующий день и отправились в долгий спуск к палатке. Утром Рон растолкал своего клиента. Он хотел закончить снятие шкуры, но на подходе к тому месту, где они оставили своего медведя, заметил несколько орлов. Однако не в них было дело. Весенние медведи очень голодные, и, похоже, весть о предстоящем пиршестве уже облетела окрестности. Вот Рон и вернулся за Кеном, чтобы тот прикрывал его во время снятия шкуры. Его осторожность пригодилась: пока он занимался своим делом, к ним с разных сторон медленно, но целеустремлённо приближались шесть медведей. Охотники не стали задерживаться.
Закончив паковать снаряжение, оружие, череп медведя и его сырую шкуру, потянувшую почти на 60 кг, они вынуждены были признать, что не смогут всё это тащить на себе. Рон предложил разрезать шкуру на две части, чтобы равномерно распределить груз. Кен, не поняв шутки, пришёл в ярость и заявил, что не позволит такого святотатства. Рон посмеялся над его доверчивостью и начал надувать матрацы, чтобы спустить больший груз по ручью к заливу. Через 9 часов два очень мокрых, голодных и холодных охотника добрались до базового лагеря.
«Я распластался на берегу, как дохлый лосось, – рассказывал Кен. – Даже в самом безумном сне не мог представить, что способен на такое испытание. Я улетел домой в Нью-Джерси не только с главным трофеем моей жизни, но и с полным осознанием большого достижения».
На следующий год Кен Файнмен вернулся на Аляску. Он развёлся с женой, закрыл свою адвокатскую контору. Сейчас зарабатывает в 5 раз меньше. Он управляет делами небольшой, но славной оружейной компании Wild West Guns. И очень счастлив. А я горжусь, что Кен называет меня своим другом.